Водный мир Мировой океан: общая информация и последние новости
В списках рыб Баренцева моря – 207 видов. Правда, осторожные зоологи считают, что находки 42-х из них нуждаются в подтверждении. Большинство видов встречается не так уж часто, но свыше десятка составляют основу рыбного промысла Баренцева моря. И тут, конечно, лидирует…
Треска и её семейство
Арктическую треску вполне можно назвать рыбой-путешественницей. В марте-апреле она покидает Баренцево море и устремляется к берегам соседней Норвегии. Здесь на стометровой глубине она нерестится.
Вышедшие из икры личинки становятся «пассажирами» течений, которые уносят их отсюда. В сентябре они уже осваиваются на родине родителей – в Баренцевом море. Сначала кормятся мелкими рачками, с трехлетнего возраста переходят на рыбное меню – молодь сельди, мойву, сайру, мелких сородичей. К восьми-девяти годам треска чувствует себя готовой к дальнему плаванию. К этому времени она достигает солидных размеров и веса (3–4 кг) и отправляется в путь. До мест нереста полторы тысячи (!) километров, путешествие длится пять-шесть месяцев. Выметав миллионы икринок, треска возвращается в родные края.
Близкую родственницу трески – пикшу тоже не назовёшь домоседкой. Она поменьше размером, но в поисках корма странствует по всему Баренцеву морю, преодолевая подчас до тысячи километров. А в период нереста пикша тоже отправляется к северным берегам Норвегии, а потом возвращается назад. Икринок пикша вымётывает намного меньше, но зато её личинки и молодь часто прячутся от врагов под зонтиками медуз. Взрослые пикши переходят к придонной жизни и питаются мелкой живностью – червями, моллюсками, икрой и мальками рыб.
Не всем под силу далёкие странствия. Навага для нереста не покидает Баренцева моря, а мечет икру у берега подо льдом. Иногда приливом её заносят даже в реки. Есть среди тресковых и другие виды, знакомые нашим любителям рыбной кулинарии – путассу, мерлуза (она же хек), сайда и другие.
Акул бояться – в море не ходить
Да, вы не поверите, но в Баренцевом море иногда ловят несколько видов акул. Некоторых заносит сюда, скорей всего, тёплыми течениями (например, плащеносную акулу, похожую на морскую змею; голубую, кошачью, черноротую). Но есть и явные аборигены.
Полярная акула – самая холодолюбивая из всех акул мира. Жизнь в приполярных водах заставила её резко снизить уровень обмена веществ. В результате она достигает половой зрелости в возрасте… 150 лет (!), а жить может, по оценкам биологов, лет до трёхсот–пятисот. Это самые долгоживущие позвоночные животные. Их чёрно-коричневое тело не так уж редко оказывается в тралах арктических рыбаков. Такая добыча впечатлит хоть кого – длина «рыбки» достигает шести–семи метров, вес – до тонны-полутора.
Часто в том же трале оказывается несколько штук метровых акул-малюток – колючих катранов. Представьте, это тот же вид, который довольно обычен в Чёрном море (а также у Новой Зеландии, Аргентины, Флориды и Южной Африки).
Северные редкости
Конечно, для здешних рыбаков важны, в основном, массовые промысловые виды: окуни, чёрный палтус, мойва, сельди, зубатки, сёмга, камбала-ёрш, те же треска и пикша. Но в уловах попадаются рыбы, которые интересны многим любознательным людям.
Среди них, к примеру, странного вида европейская химера – с толстой головой и тонюсеньким хвостом от которого тянется длинная нить.
Живёт здесь и рыба-удильщик, которая лёжа на дне, приманивает добычу к своей огромной пасти светящимся огоньком на «удочке». В прибрежные заросли водорослей приплывает для нереста пинагор (рыба-воробей). Отложив икру, самка уплывает на глубину, а самец заботливо охраняет кладку. Он не покидает её, даже если она окажется в луже во время отлива. Мальки первое время держатся возле заботливого папаши, иногда прикрепляются к нему брюшной присоской и так путешествуют.
Если повезёт, в улове попадётся горбуша. В 1956 году в Баренцевом море её начали акклиматизировать. С Дальнего Востока доставляли самолётами икру, доращивали её на местных рыбзаводах. Горбуша начала приживаться, даже заходила в реки для нереста. Но что-то пошло не так, стабильной популяции не сложилось. Может, оно и к лучшему – неизвестно, не случилось бы от заморской гости какой беды для местных рыб.
